Знаменитый красочный храм Покрова на Рву, одна из главных достопримечательностей Москвы, был возведён с 1555 по 1561 год в ознаменование взятия Казани русскими войсками в 1552 году. Он был освящён в честь праздника Покрова потому, что приступ русских войск к Казани начался в этот день. Мы привыкли воспринимать собор как единый, но на самом деле он состоит из десяти самостоятельных храмов. Отсюда такой причудливый, уникальный облик всего собора, или, лучше сказать, храмового комплекса.
Первоначально храмов было девять, причём именно центральный был в честь праздника Покрова Богородицы. Остальные восемь были посвящены какому-то празднику или святому, в чей день произошло то или иное достопамятное событие, связанное с осадой Казани. В 1588 году к комплексу была приделана церковь над захоронением известного московского блаженного Василия, и вот она-то лишь и имеет право называться в строгом смысле слова церковью Василия Блаженного.
Итак, мы будем говорить о Покровском многоцерковном соборе, каким он строился в 1555—1561 гг. Во многих книгах и в наше время можно прочесть, что его строительством руководили два мастера: Барма и Посник. Есть, правда, версии, будто строительством руководили некие неизвестные итальянские мастера. Но она не имеет никакого документального подтверждения и никакой аргументации, кроме необычного вида собора. Н.М. Карамзин сгоряча назвал стиль Покровского собора «готическим», но это абсолютно неверно с искусствоведческой точки зрения, и только авторитет этого «первого русского историографа» позволяет некоторым до сих пор настаивать на иноземном авторстве самобытного храма Василия Блаженного.
Откуда взялось стойкое мнение, будто строительством руководили два мастера?
В 1896 г. священник Иван Кузнецов опубликовал выдержку из рукописного сборника, хранившегося тогда в Румянцевском музее. Сборник этот поздний, был составлен не ранее конца XVII — начала XVIII вв. В сборнике содержится «Сказание о перенесении чудотворного образа Николая чудотворца», бывшего царским вкладом в строившийся Покровский собор. В этом позднем сказании читаем, что царь Иван Грозный вскоре после взятия Казани поставил семь деревянных церквей вокруг большей, восьмой, каменной, около Фроловских ворот (т.е. с XVII века ворот Спасской башни Кремля). «И потом даровал ему Бог двух мастеров русских, по прозвищу Барма и Постник, бывших мудрыми и пригодными к такому чудесному делу». Это известие о «двух мастерах» было принято большинством историков некритично.
Данное известие являлось не летописным текстом, а гораздо более поздним сказанием, в котором переосмысливалось старое предание. Выражение «по прозвищу» ставилось в тогдашнем русском языке перед прозвищем человека, а не перед его собственным именем. Посник или Постник — это собственное имя. Барма же — прозвище, означавшее, возможно, человека искусного, как искусно делались бармы — оплечья на великокняжеские и царские одежды, богато и разнообразно украшенные. Поэтому во фразе «Сказания» о двух мастерах «по прозвищу Барма и Постника» нелогично то, что первый мастер назван только по прозвищу без имени, а второй — только по имени без прозвища.
Более логичен текст из «Русского Летописца от начала Русской земли до восшествия на престол царя Алексея Михайловича», написанного в первой половине XVII века; следовательно, намного ближе к интересующему нас событию. В нём сказано: «В том же году (1560) повелением царя и государя и великого князя Ивана, была начата церковь, обещанная за взятие Казани в честь Троицы и Покрова…, а мастером был Барма с товарищами». Здесь назван только один мастер, но, очевидно, не вследствие незнания автора о втором мастере (Постнике), а потому, что это был один и тот же человек.
Впоследствии был найден еще один источник, показывающий, что имена Постник и Барма действительно относятся к одному, а не к двум лицам. Из него следует, что рукопись Судебника 1550 г. принадлежала до 1633 г. монастырскому стряпчему, московскому служилому человеку Дружине. Дружина был сыном Тарутия и внуком Посника, имевшего прозвище Барма. Дело кажется совершенно ясным. И таким образом мифических «два мастера», одного из которых звали Барма, а другого Постник, соединяются в одно историческое лицо — Постника (это, понятно, не крестильное имя, а нечто вроде современной фамилии) по прозвищу Барма, означавшему, что сей человек искусен в ремёслах.
Причём мастер Постник того времени известен по постройкам ещё ряда сооружений, а именно: Казанского кремля, Никольского и Успенского соборов в Свияжске. Однако сей факт, блестяще доказанный ещё в 1957 году отечественным археологом Н.Ф. Калининым, до сих пор проходит мимо внимания многих историков и искусствоведов, и те привычно твердят о «Барме и Постнике как двух строителях Покровского собора».