«Я говорю, что человек должен освободиться от иллюзий, которые порабощают и парализуют его, что человек должен осознать реальность, существующую внутри и вокруг него, чтобы создать мир, который не нуждался бы в иллюзиях. Свобода и независимость могут быть достигнуты, только когда падут оковы иллюзий». Э. Фромм
Большинство мифов из этой подборки (а именно: «Знание — сила», «Европоцентризм», «Общечеловеческая культура («Общечеловеческие ценности»)», «Человек — хозяин природы», «Раньше было лучше», «Мифический понедельник», «Совершенствование и знания», «Иллюзия пустозначимости, или «мыльнопузыризм», «Самокритичность», «Жалость», «Равнодушие — это плохо», «Старикам везде у нас почет», «Духовность — это вера», «Братство народов», «Духовность и душевность», «Телевидение», «Хорошо ли быть умным») во многом являются плодами размышлений автора книги «Энциклопедия нашихзаблуждений», а потому каждый читатель сам может решать, насколько он прав или не прав в своих суждениях.
Альтруизм — это выдумка моралистов
Многие люди думают, что альтруизма не существует, что его выдумали моралисты и философы, чтобы «запудрить мозги» простым людям. Но это не так. Можно уверенно сказать, что альтруизм как явление в природе существует, чему подтверждение — многие примеры.
Причем есть наблюдения альтруистического поведения даже в животном мире, где, как известно, законы безжалостны. В. Песков, долгие годы ведущий на страницах «Комсомольской правды» рубрику «Окно в природу», пишет: «В животном мире мы видим бесчисленные примеры взаимной помощи, взаимной выручки, терпимости и изредка наблюдаем даже что-то удивительно похожее на альтруизм — принесение в пользу ближнего своих выгод и даже риск жизнью во имя ближнего».
Но если для животных проявления альтруизма крайне редки, то в истории человечества можно обнаружить много примеров самопожертвования, когда люди поступали в ущерб себе для пользы других людей.
Рассматривая этику с позиций эволюционной генетики человека, профессор В. Эфроимсон утверждает: «Имеются основания считать, что в наследственной природе человека заложено нечто влекущее его к справедливости, самопожертвованию, подвигам во имя других».
Так что альтруизм — это не миф, а реально существующая, заложенная генетически и способствующая эволюции человека способность жертвовать своими интересами на благо других людей.
Братство народов
Мнение о том, что между представителями разных народов непременно должны быть братские чувства — это не более чем миф. У представителей каждого народа есть свойственные только им особенности характера, ритуалы, обычаи, традиции. Как один человек может не нравиться другому, также представители одного народа могут не нравиться представителям другого. Не это главное в отношениях между народами, так же, как и не псевдолюбовь и братские чувства или дружба навеки. Главное, как и в отношениях между людьми, — уважать друг друга независимо от того, нравимся ли мы друг другу, и признавать право любого народа на свой собственный путь развития, каким бы он «нецивилизованным» с чьей-то точки зрения ни был.
Духовность и душевность
Иногда духовность путают с душевностью. Можно быть искренним, добрым, сострадательным — в общем, душевным человеком, но не быть при этом человеком духовным, если нет стремления к познанию себя и мира и совершенствованию себя в соответствии с познанным.
Духовность — это вера
Оговорюсь сразу, что я ничего не имею против веры в целом и какой-либо религии в частности. Но согласиться с тем, что зачастую ставят знак равенства между духовностью и верой, я не могу. Вера, несомненно, может способствовать духовному развитию, но это случается далеко не всегда. Вера не помешала немецким рыцарям-крестоносцам во время их первого нашествия на Русь убивать грудных детей в Пскове. Вера не мешала «цивилизованным европейцам» платить за скальп убитого индейца, как за хвост волка. Вера не мешает уже в наше время исламским фундаменталистам убивать грудных детей в Алжире. Значит, только веры мало, должно быть что-то еще. И только тогда, когда это «что-то» есть, и присутствует духовность.
Европоцентризм
Все современные общественные науки (в том числе и история) построены на довольно сомнительном тезисе о том, что высшие ценности — это те ценности, которые дала миру европейская культура. Все остальное, что не соответствует европейским представлениям о культуре, в лучшем случае именуется интересным, но экзотическим, а в худшем — просто примитивным. Когда человек считает себя «пупом земли», то обычно говорят об эгоцентризме, подобные же проявления гордыни, но в гораздо большем масштабе свойственные европейской цивилизации, называют европоцентризмом (скульптор Эрнст Неизвестный выражается более хлестко — «европейский центропупизм»).
Известный историк князь Н.С. Трубецкой в статье «Об истинном и ложном национализме» выделяет две формы проявления европоцентризма: «… Человек с ярко выраженной эгоцентрической психологией бессознательно считает себя центром Вселенной… Поэтому всякая естественная группа существ, к которой этот человек принадлежит, признается им самой совершенной. Его семья, его сословие, его племя, его раса кажутся ему лучше остальных! Романо-германцы, будучи насквозь пропитаны этой психологией, всю свою оценку культур земного шара строят именно на ней. Поэтому для них возможны два вида отношения к культуре: либо признание, что высшей и совершеннейшей культурой в мире является та, к которой принадлежит «оценивающий» субъект, либо признание, что венцом совершенства является не только эта частная разновидность, но и вся сумма… родственных культур, созданных всеми романо-германскими народами. Первый вид называется в Европе узким шовинизмом, а второй — общий романо-германский шовинизм — наивно именуется «космополитизмом»».
Европоцентризм не так уж безобиден, как об этом можно подумать. Опасны обе его формы. И не только для самих европейских народов; сколько примеров навязывания европейской культуры другим народам, когда это приводит к трагическим последствиям.
Возможно, у кого-то сложилось впечатление, что европоцентризм как течение остался в прошлом и что современному западному человеку он не свойствен. Если бы! А как быть со стремлением американцев диктовать всему миру свои правила игры? Что это, как ни одно из проявлений европоцентризма? А стремление свести культурные традиции народов мира к единой мифической «общечеловеческой» культуре? Разве это не европоцентризм в чистом виде?
Не иначе как популяризацией идей европоцентризма, я считаю и издание в России «Записных книжек» Сомерсета Моэма.
Вот что он пишет: «…Русский патриотизм — это нечто уникальное; в нем бездна зазнайства, русские считают, что они не похожи ни на один народ, и тем кичатся; они с гордостью разглагольствуют о темноте русских крестьян; похваляются своей загадочностью и непостижимостью; твердят, что одной стороной обращены на запад, другой — на восток; гордятся своими недостатками, наподобие хама, который оповещает вас, что таким его сотворил Господь, и самодовольно признают, что они пьяницы и невежи, не знают сами, чего хотят, и кидаются из крайности в крайность, но им недостает того — весьма сложного чувства патриотизма, которое присуще другим народам».
Да, в этом отрывке что ни слово, то «открытие». Итак, в русском патриотизме «бездна зазнайства». Удивительно, что это пишет англичанин. У кого уж нам надо поучиться зазнайству, так это у англичан или американцев!
Далее Моэм сообщает: «Русские считают, что они не похожи ни на один народ, и тем кичатся». По поводу того, кто больше кичится, повторяться не будем. А что касается непохожести на другие народы, то это действительно так — любой народ может и должен считать себя не похожим на народы другие.
Не нравится Моэму, что Россия ориентирована как на запад, так и на восток. Но мало ли что кому не нравится. А то, что Россия — страна евразийская, несомненно.
Пойдем дальше. Моэм ставит в упрек русским, что они гордятся своими недостатками. Вот уж поверхностное мнение! Но даже если русские не боятся признаться себе (в первую очередь) и другим в каких-то своих негативных чертах, то разве это так уж плохо? Да, возможно, мы любим рассказать о своих недостатках другим (хотя, по-моему, больше хвастаем фиктивными или настоящими достоинствами), в то время как англичане держат их «глубоко внутри себя». Но не известно, что лучше.
Другие «откровения» из этого отрывка не хочется и комментировать. Лучше перейдем к следующему фрагменту из «Записной книжки»: «… В ее (России — СМ.) прошлом нет ни рыцарства, ни возвышенной романтики (да уж, куда нам до рыцарства и романтики Ричарда Львиное Сердце или колониальных правителей Индии! — СМ.), в характере нет определенности, а литература слишком бедна (Господи, и это пишет не какой-то необразованный человек, а писатель?! — СМ.)… Не случайно Святая Русь так долго и покорно терпела татарское иго». Подобных отрывков в этом опусе Моэма хватает. Вот лишь некоторые фразы: «Для русских в этой одной-единственной банальной пьеске» (речь идет о «Ревизоре» — СМ.); «почему он (русский человек — СМ.) веками так покорно переносил гнет»; «в русских глубоко укоренено такое свойство, как мазохизм»; «в жизни русских большую роль играет самоуничижение; они смиряются с унижением, потому что, унижаясь, получают ни с чем не сравнимое чувственное наслаждение» (?! — СМ.); «у них (русских — СМ.) не появилось ни одного философа хотя бы второго разряда» (ну это, как говорится, сразил наповал, ладно бы грек такое говорил, китаец или индус, так нет же — англичанин!); «не припомню русского романа, в котором хоть один из персонажей посетил бы картинную галерею». Как говорится, комментарии излишни.
Но все-таки еще одно место из Моэма мне хотелось бы прокомментировать. Он пишет: «Откровение, которое русские преподнесли миру, на мой взгляд, не отличается большой сложностью: тайну Вселенной они видят в любви». Потому и получаются записки Моэма о России такими злобными, что ему явно не хватает любви. А что касается того, что русские видят тайну Вселенной в любви, так это, действительно, величайшее откровение, и только поверхностный взгляд не замечает тут особой сложности. Да и не нужна здесь эта сложность. Самые гениальные истины просты, да только их простота проста не для каждого.
Заканчивая заочный спор с Сомерсетом Моэмом и возвращаясь к основной теме книги, хочется сделать следующий вывод: нельзя, основываясь на системе ценностей своего народа, судить о народе другом, как и делал тот же Моэм — это суждение в любом случае будет ошибочным.
Жалость
Когда говорят о жалости, то отмечают, что это чуть ли не главное качество русского народа, особенно присущее женщинам. Некоторые даже считают, что жалость — это одно из достоинств русского человека. Но так ли это? Является ли жалость достоинством? Попробуем разобраться.
Жалость — это сильное проявление эмоций, а значит, и серьезные затраты энергии. Это не только вредит здоровью жалеющего, но и мешает помочь тому человеку, которого нам жалко. Наши эмоции не дают нам возможности разглядеть наиболее приемлемый способ решения той или иной проблемы. В некоторых случаях (если не в большинстве) жалость абсолютно бесполезна. Например, нам жалко нищего, сидящего у магазина. От нашей жалости ничего не меняется (разве что нищий получит от нас немного энергии), он как был нищим, так и останется. А если уж говорить до конца откровенно, то жалеем мы в большинстве случаев не другого человека. Мы жалеем себя, мы как бы ставим себя на его место, представляя, что было бы, если бы мы вдруг стали нищими, калеками, тяжелобольными и т. д.
Фредерик С. Перлз, Пауль Гудмен, Ральф Хефферлин в книге «Практикум по гештальттерапии» отмечают: «Жалость», «симпатия» и «сострадание» обычно используются как синонимы и все полагаются «добродетелями». Различия в оттенках их значений, может быть, несущественные с лингвистической точки зрения, весьма существенны с психологической. В словаре они различаются следующим образом: «Жалость — чувствование чужого страдания или беды, при этом объект жалости полагается не только страдающим, но и слабым и нижестоящим. Симпатия — дружеское чувство по отношению к другим, особенно в горе или несчастье; слово подразумевает определенную степень равенства в ситуации, обстоятельствах и др. Сострадание — глубокое сочувствие другому, особенно в серьезном или неизбежном страдании или несчастье». Все эти слова, выражающие отношение к страданиям других, различаются мерой актуального участия, близости или отождествления со страданием. Жалость — наиболее отдаленное, и мы утверждаем, что по большей части то, что называется жалостью, на деле есть ЗАМАСКИРОВАННОЕ ЗЛОРАДСТВО. Теннисон говорит о «презрительной жалости, и многие из нас слышали выкрики вроде: «Я не хочу вашей проклятой жалости!» Такая жалость — снисхождение. Мы обращаем ее к тем, кто находится в столь низком положении, что перестает быть нашим серьезным соперником. Они «вне игры». Жалея их, мы подчеркиваем различие их жребия и нашего. Такого рода отношение мотивирует подчас благотворительность.
Когда сочувствие к страданиям других подлинное, а не маска высокомерия, ликующего самовознесения, оно содержит стремление помочь практически и принять ответственность за изменение ситуации. В таких случаях мы скорее будем говорить о симпатии или сострадании, активном вхождении в ситуацию страдающего. Такое отношение вовлечено в актуальность и слишком занято ею, чтобы позволить себе роскошь сентиментальных слез. Слезливая жалость — по большей части мазохистское наслаждение страданием».
Есть более высокие состояния, которые иногда путают с жалостью. Это сострадание и милосердие. Особенно хочется отметить милосердие; на мой взгляд, именно милосердие должно быть одним из главных принципов воспитания и самовоспитания человека.
Попытаюсь объяснить, что я понимаю под милосердием на основе одной народной пословицы. Пословица эта встречается у многих народов и звучит примерно так: «Вместо того, чтобы накормить голодного рыбой, дай ему сети и научи ловить рыбу». Накормить голодного рыбой — это и есть жалость, а вот дать ему сети и научить ловить рыбу — это уже милосердие.
У Аркадия и Бориса Стругацких есть прекрасные строки, с которыми трудно не согласиться: «Там, где присутствует милосердие, — там воспитание. Там, где милосердие отсутствует, где присутствует все, что угодно, кроме милосердия, — там дрессировка. Через милосердие происходит воспитание Человека».
«Жить нужно для других»
«Жить нужно для других» — этот лозунг был одним из главных в коммунистической идеологии. Так и было, так во многом и есть до сих пор: кто-то живет для жены или мужа, кто-то — для детей, а кто-то пытается облагодетельствовать все человечество. Того же, кто заявляет о том, что живет для себя, называют эгоистом, вкладывая в это слово негативное отношение к подобным людям.
Однако в действительности мнение о том, что человек живет для других, — это одно из самых нелепых и опасных заблуждений современного человечества.
Особенно много бед приносят те, кто расположен отдать жизнь во благо человечества. Обычно они вместе со своей отдают жизни многих других. Причем зачастую вместо того, чтобы отдать свою.
Не для себя, а для других жили все кровавые диктаторы двадцатого века — Адольф Гитлер, Иосиф Сталин, Пол Пот и их коллеги более мелкого масштаба. Правда, забота о других ими понималась как-то странно. Почему-то для того, чтобы облагодетельствовать одну часть народа, нужно было обязательно уничтожить другую часть того же народа.
О том, что они живут и работают во благо народа, заявляют и многие современные политики. Честно говоря, это несколько настораживает, ибо все самые страшные преступления в истории человечества совершались во благо народа.
Главный психотерапевт Ростовского областного департамента, президент Северо-Кавказской психотерапевтической ассоциации Михаил Ефимович Литвак в своей книге «Если хочешь быть счастливым» пишет: «Жить надо для себя. Это приносит пользу и другим, если делается правильно. «Возлюби ближнего, как самого себя», — гласит евангельская заповедь. Но вы сможете полюбить ближнего и пользоваться его взаимностью только в том случае, если любите самого себя. В противном случае у вас нет никаких шансов на счастье».
Иллюзия пустозначимости, или «мыльнопузыризм»
Наша эпоха — это «эпоха мыльных пузырей». Причем особенно «мыльнопузыризм» характерен для последних нескольких десятилетий. Большинство людей в так называемых цивилизованных странах ощущает свою значимость, но значимость эта не «внутренняя», не духовная, а скорее даже псевдозначимость. На мой взгляд, причина проявления псевдозначимости — в информационной революции, приведшей к тому, что огромное количество людей стало потребителями необъятного потока информации (знаний). Но беда в том, что в большинстве случаев эти знания не подкреплены практикой, не переведены в опыт, а значит, пустые. Потому и создается иллюзия значимости («Я все знаю», «Я обо всем могу судить», «Я все могу оценивать» и т. п.), но это не полнозначимость (наполненность внутренним опытом), а пустозначимость. Следует отметить, что и современный социум (особенно тоталитарные общества) построен таким образом, что пустозначимость постоянно «подогревается». Самые разнообразные «подогреватели» наполняют человека пустотой подобно тому, как воздух наполняет «мыльный пузырь» (т. е. раздувает его псевдозначимость подобно тому, как надувается мыльный пузырь).
Вот лишь некоторые из этих «подогревателей»:
1. Власть.
Даже маленькая власть, пусть над несколькими людьми, очень часто наполняет «мыльный пузырь» человека. Что уж говорить о большой власти! Тем более, что принципы построения и взаимодействия властных структур такие, что во власть попадают далеко не лучшие представители рода человеческого. Только в тех случаях власть не «подогревает» пустозначимость, когда она основана на личной силе человека и на его стремлении служить обществу, что, собственно говоря, и есть основной задачей любой власти и что встречается крайне редко.
2. Стадность.
Любое проявление стадности, будь то участие в коммунистических или демократических митингах, или «боление» за футбольную команду на стадионе, или крупная молодежная «тусовка», наполняет «мыльный пузырь» человека воздухом пустозначимости.
3. Красота (особенно у женщин).
Красота без духовности, душевности и женственности наполняет «мыльный пузырь» женщины до невиданных размеров (впрочем, то же самое можно сказать и о некоторых мужчинах). Увы, многие мужчины не различают такие «пузыри», что очень часто приводит к серьезным разочарованиям, иногда с трагическими последствиями. Впрочем, нередко и среди красивых мужчин встречаются подобные «мыльные пузыри». Беда в том, что в современном обществе, особенно по сравнению с предыдущими историческими эпохами (вполне возможно, что в данном случае я идеализирую прежние времена), развито потребительское отношение к красоте.
4. Физическая сила (особенно у мужчин).
В нашем народе популярна поговорка «Сила есть, ума не надо». Мужчина, выделяющийся физической силой, особенно в подростковый период, пользуется уважением со стороны других людей только за то, что он сильный. И если есть физическая сила, но нет внутреннего духовного стержня, то рождается типичный «мыльный пузырь».
5. Алкоголь.
У горячительных напитков есть свойство делать лица, их употребляющие, значимее в собственных глазах. Стоит ли говорить о том, что эта значимость иллюзорна?
6. Принадлежность к какой-либо группе (секты, фанаты, рокеры и т. п.).
Принадлежность к какому-то кругу людей, у которых есть свои цели, идеалы, символы и, в особенности, свои тайны и секретные ритуалы, дает обыкновенному, ничем не примечательному человеку иллюзию его собственной значимости.
7. Современная эстрада.
Вот уж, извините, скопище «мыльных пузырей». За редким исключением все так называемые звезды — это люди, чью «псевдозначимость» раздули (сами они или другие, неважно) до невероятных размеров. С помощью подобных «звезд» идет активная пропаганда псевдоценностей.
8. Мода.
Прежние времена тотального дефицита в нашей стране привели к тому, что до сих пор любой модно одетый человек ощущает в связи с этим свою значимость.
Искусство «умирает»
В среде интеллигенции модно говорить о том, что культура сейчас не та и искусство умирает. Это своеобразный подвид мифа «Раньше было лучше» (см. ниже). Знаменитый скульптор Эрнст Неизвестный по этому поводу замечает: «Дело в том, что искусство с точки зрения участников этого процесса всегда умирает. Катулл говорил, что в древности были поэты, а сейчас нет. И мы, шестидесятники, считали, что вот раньше были могикане, а мы — нет. То же самое и сегодня. Культура же, в широком смысле, не умирает. Ее не может убить никакой социум. Это неподвластно ни тоталитарной, ни любой другой системе».
Истина и спор
Утверждение о том, что «в споре рождается истина», скорее всего, далеко от истины. «В споре участвуют двое: один — дурак, другой — подлец», — так гласит народная поговорка. Спорить нас чаще всего заставляют наша гордыня и чувство собственной важности. Еще одна пословица говорит о том, что «умный и сильный не спорят, они обсуждают».
Мифический понедельник
Многие из нас частенько говорят себе: «С понедельника начну новую жизнь — буду делать зарядку, правильно питаться, закаляться, учить английский и т. п.» Однако этот мифический понедельник так и не наступает.
Римляне говорили: «Cras, eras, semper eras, sic evadit aetas» (завтра, завтра, всегда завтра — так проходит жизнь). Поэтому тем, кто хотел бы заняться своим развитием, не стоит откладывать это на то «мифическое» время, когда он будет посвободнее. Если у вас сейчас нет времени на себя, то нет никакой гарантии, что оно когда-нибудь появится. Причем чем дольше откладывать, тем сложнее будет начинать. Поэтому не стоит надеяться на завтрашний день, живите днем сегодняшним, ведь именно сегодня закладывается тот урожай, который мы соберем завтра.
Я понимаю, что многим довольно сложно поменять что-то в своей уже устоявшейся жизни. Начинать всегда тяжело, особенно если дело непростое, но самый длинный путь начинается с первого шага, и лучше сделать этот шаг раньше.
«Мне уже поздно учиться»
Так или примерно так иногда говорят люди, считающие, что они уже все знают, или думающие, что новые знания (а точнее опыт от использования этих знаний) им ни к чему. Рассуждающие таким образом люди похожи на алкоголика из известного анекдота.
Алкоголику сказали, что ему следует бросить пить. Он ответил:
— Мне уже поздно бросать пить.
— Бросать пить никогда не поздно, — возразили ему.
— А раз никогда не поздно, то я брошу пить попозже.
Известный психотерапевт Виктор Франкл, рассказывая этот анекдот, отмечал, что учиться никогда не бывает поздно, а всегда в самый раз.
Следует отметить, что когда человек говорит себе: «В этой жизни для меня ничто не ново, я все уже знаю, все видел, мне нечему учиться», — он сам создает себе программу своей завершенности, законченности. Это определенный знак миру о том, что человек считает, будто его жизнь подошла к концу. Отсюда вывод: если мы хотим жить долго, то нужно постоянно чему-либо учиться.
Общечеловеческая культура (общечеловеческие ценности)
В последнее время стало очень модно рассуждать об общечеловеческой культуре и ценностях. Правда, под видом общечеловеческой культуры почему-то все время преподносится культура романо-германская или европейская. Но возможна ли вообще общечеловеческая культура?
Вот мнение по этому поводу Льва Николаевича Гумилева: «… Общечеловеческая культура, одинаковая для всех народов, невозможна, поскольку все этносы имеют разный вмещающий ландшафт и различное прошлое, формирующее настоящее как во времени, так и в пространстве. Культура каждого этноса своеобразна, и именно эта мозаичность человечества как вида придает ему пластичность, благодаря которой вид Homo sapiens выжил на планете Земля».
Солидарен с Гумилевым и публицист В. Захаров: «Нет не только единого поступательного прогресса, но нет и единой общечеловеческой культуры (общечеловеческих ценностей), есть феномен множества «культур-организмов» (Шпенглер) или «культурно-исторических типов» (Данилевский), живущих своим запасом своей внутренней «витальной силы и умирающих по ее энтропийном истощении, чтобы дать жизнь потом новым этносам… Народы могут существовать не вследствие их единообразия, которое недостижимо, а вследствие неповторимости и исключительности каждой нации, абсолютной ценности каждой самобытной культуры. Всякая рациональная попытка интеграции человечества в рамках одного суперэтноса приводит к расизму, а всякая рациональная попытка интеграции культур в рамках общечеловеческого целого — к космополитизму и экуменизму. Те и другие попытки одинаково губительны для народов и культур».
Думаю, что приведенные выше высказывания довольно убедительно развенчивают миф о существовании общечеловеческой культуры.
Отрицательные эмоции
Многие думают, что если бы отрицательных эмоций не было, то жизнь была бы прекрасна. Увы, это несколько наивное мнение. Отрицательные эмоции так же нужны человеку, как и положительные. Другое дело, что лучше бы их было меньше. Психолог М.Е. Литвак приводит следующее процентное соотношение разного рода раздражителей, действующих на мозг, необходимое для благополучного существования: «Вызывающие положительные эмоции (35 %), вызывающие отрицательные эмоции (5 %), эмоционально нейтральные или балластные (60 %)».
Какая же польза от отрицательных эмоций? Они возникают тогда, когда наша деятельность не дает нужных результатов. А потому, если отрицательных эмоции не чрезмерно много, они являются своеобразным стимулом, заставляя нас искать новые решения, идеи, подходы, методы. М.Е. Литвак сравнивает роль отрицательных эмоций с ролью углекислого газа в процессе дыхания (как известно, он стимулирует вдох). Другое дело, что если доля углекислого газа превышает норму, это приводит к печальным последствиям. К таким же последствиям приводит и увеличение количества отрицательных эмоций. Как говорит тот же М.Е. Литвак: «Отрицательные эмоции необходимы, но, как перец в пище, в небольшой дозе».
Равнодушие — это плохо
Плохо не равнодушие, а бездушие. Произошла подмена двух этих понятий, и слово «равнодушие» стало означать «бездушие». В «равном» же отношении души ко всему окружающему нет ничего плохого. Скорее наоборот, только «великие» души могут относиться ко всему равно (с равной любовью), понимая, что везде есть частица Бога.
Раньше было лучше
Ах, свобода.
Ах, свобода, у тебя своя природа,
У тебя такой капризный климат.
Ты наступишь, а тебя — не примут…
И. Бродский
Таково свойство человеческой психики — все, что было плохого в прошлом, «прятать» глубоко в подсознание. Потому и вспоминается только хорошее. Все помнят низкие цены, но не помнят пустые прилавки и многочасовые унизительные очереди. Все помнят, что можно было поехать отдыхать в любую точку Советского Союза, но не помнят о том, что поехать за границу было очень и очень нелегко. Все помнят веселые (благодаря принятым «дозам») первомайские демонстрации, но не помнят о бесконечных нудных комсомольских, профсоюзных и партийных собраниях. Получается, как в анекдоте.
Идет старушка. В руках полные сумки с хлебом, солью, спичками, стиральным порошком.
— Бабушка! Зачем вам столько!
— Дык, сынок! Говорят, коммунисты к власти придут!
— А вы-то, вы-то сами за кого будете голосовать?
— Да за них, за касатиков…
Писатель Фазиль Искандер в беседе с обозревателем «Литературной газеты» Лидией Графой рассуждает на эту тему: «… Есть такой психологический эффект — он замечен и у нас, и на Западе: люди, слишком долго просидевшие в тюрьме, вдруг начинают страшиться свободы. Они нередко просятся назад в тюрьму. При всех страшных ограничениях тюрьма освобождает человека от труда выбора, от напряжения выбора, от ответственности выбора. В тюрьме все заранее решает начальство: завтрак такой-то, и никаким другим он не может быть, прогулка столько-то времени, никто тебе ее не удлинит и не уменьшит, если не провинился, отбой в такое-то время и так далее.
Постепенно происходит атрофия созидательной воли, тюрьма превращается в наиболее комфортабельное место, где сладко говорить и мечтать о свободе. Вспомним разговорчики (теплые! теплые!) в знаменитых российских кухнях.
И вот после долгого пребывания в большой зоне страны народ вдруг оказывается в условиях неорганизованной свободы, где многое, почти все надо решать самому, надо вертеться, действовать, соображать, рисковать. Раньше было страшно в кабинетах начальников, но эти кабинеты можно было обогнуть, если прямо не вызовут. Сейчас кабинеты перестали страшить, зато страшна стала улица, которую если и обогнешь, попадешь на такую же страшную улицу. И народ во многом «заболел» свободофобией. Отсюда тоска по привычной зоне, где сосед не нервирует тем, что вдруг получит удесятеренную пайку, а вышки хоть и страшны, но всегда четко обозначены, и знаешь, что подходить к ним нельзя».
Впрочем, во все времена людям казалось, что они живут не в самое лучшее время, а вот раньше, не важно, когда — до перестройки, до революции, до нашествия монголо-татар и т. д. — было лучше. У великого аргентинского писателя Хорхе Луиса Борхеса по этому поводу есть такие строки: «Современный мир, как мне представляется, очень беспокоен, и в определенном смысле впечатление — это совершенно естественно, ибо мы в нем живем. Одновременно историю мы воспринимаем по-иному, она для нас — картина, образ.
Все мы, конечно же, живем в переходную эпоху. И если я говорю о добром старом времени, о прекрасной эпохе, то я попросту сентиментален. Один французский аббат сказал: тот, кто не жил при старом режиме, не знает прелести жизни. Но ведь и тот, кто жил тогда, несомненно, этой прелести не ощущал. Все эпохи всегда переходные».
Следует отметить, что воспоминания о прошлом и сожаления о нем не такие уж безобидные, как это может показаться. Тратя энергию на воспоминания и сожаления, мы лишаем себя возможности использовать эту энергию в настоящем, а если еще воспоминания сопровождаются сильными эмоциональными всплесками, то можно говорить и об их негативном влиянии на здоровье человека.
Некоторые эзотерики говорят о том, что своими воспоминаниями, в особенности если они очень эмоциональные, мы изменяем прошлое (по этой теории прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно). Верить в это или нет, конечно, личное дело каждого, но если это действительно так, то наши воспоминания совсем уж не безобидные.
Объяснение того, почему человеку так трудно приспособиться к изменениям, лежит в его природном консерватизме, который являлся и, наверное, сейчас является необходимым условием выживания. Любое действие человека, раз оно не привело в прошлом к гибели, уже имеет определенное преимущество перед другими не апробированными действиями, уже дает некоторую гарантию выживания, и организм стремится повторить его и превратить в привычку. Поэтому консерватизм — вполне природное явление, свойственное всем живым существам. Но у человека консерватизма должно быть в меру, иначе никакого развития не будет.
Интересный опыт поставили в 1933 году русские ученые Анохин и Стреж. Собаке, привыкшей по сигналу получать в кормушке сухари, однажды подложили мясо. В первый момент собака от неожиданности даже отказалась от еды. Это происходило только в первый момент, позднее собака, конечно, меняла свое решение.
Или еще один пример. В одном документальном фильме о животных показано, как выпускали волков на свободу в какой-то канадской провинции. Из вертолета на лесной поляне выгрузили клетки и открыли в них дверцы. Но, что интересно, волки выйти не захотели. Их тогда стали выталкивать палками, но они, развернувшись, опять забивались в клетки — страх перед новым мешал им принять свободу.
Не похожи ли мы, утверждающие, что «раньше было лучше», на объектов приведенных выше примеров? Может быть, и в новом есть свои достоинства, которые не видны из-за недовольства им? И, может, лучше не тратить энергию на бесполезные сожаления о прошлом, а использовать ее для того, чтобы добиться успеха в настоящем?
И напоследок еще один анекдот:
У одного столетнего старика при Сталине спросили: «Когда было лучше жить, сейчас или при царе?»
Он отвечает:
— Конечно, тогда. Все так и обмерли:
— Почему?!
— Ну я же тогда еще по бабам мог бегать!
Самокритичность
Бытует мнение, что самокритичность — это достоинство. Однако это довольно спорное утверждение. Самокритика, особенно неумеренная, так же вредна как для физического, так и для духовного здоровья, как и критика других людей. Более правильным отношением к самому себе является принятие себя со всеми достоинствами и недостатками. Только приняв свои недостатки, мы можем их устранить. Все, что есть у нас негативного, прячется глубоко внутри. Чтобы все это убрать (если, конечно, нужно убрать), необходимо вытащить его на поверхность и назвать по имени. Признавшись себе, что в нас есть какое-то негативное качество, мы делаем первый шаг к тому, чтобы это качество убрать, но этот процесс не имеет ничего общего с самокритичностью.
Есть две крайности: одна — самооправдание, другая — самобичевание. Принятие себя без оправдываний и без самоуничижения — это и есть «золотой», серединный, вариант.
Смех
Смех идет от здоровья. Это есть некая переливающаяся через край энергия. Поэтому дети и смеются таким тотальным смехом. В него включается все их тело, каждая клетка, каждый нерв.
Бхагаван Шри Раджниш
Многие очень серьезные люди считают смех занятием пустячным. По их мнению, в такое сложное время, в которое мы живем, не до смеха. К сожалению, они не понимают, что если бы мы побольше смеялись и улыбались, то и наше время было бы не таким «сложным».
В Библии говорится: «Веселое сердце благотворно, как врачевание, а унылый дух сушит кости» (Притчи Соломона, 17, 22). Трудно сказать, какие именно физиологические и психические изменения, вызываемые юмором, происходят в организме человека, но то, что они происходят и благотворно влияют на человека, можно считать уже доказанным.
Иммануил Кант в книге «Критика чистого разума» писал, что «смех дает ощущение здоровья, активизирует все жизненно важные процессы. Усиливается перистальтика кишечника и движение диафрагмы, достигается гармония души и тела». Позднее все эти утверждения немецкого философа были подтверждены данными науки.
Во время смеха работает гораздо больше мускулов, чем обычно представляется: это не только мышцы лица, но и брюшного пресса, и диафрагмы, и желудка. Кроме того, смеясь, мы дышим особенно глубоко, что обновляет запасы кислорода в клетках, помогает расправить бронхи и легкие и освободить дыхательные пути. Смех — прекрасная гимнастика для стимуляции пищеварения, всех органов, расположенных в брюшной полости. Смех обладает также обезболивающими и противовоспалительными свойствами, а мозг во время смеха выделяет «гормон счастья».
Медики из университета г. Берна (Швейцария) пришли к выводу, что целебное действие физических упражнений несравнимо с целительным эффектом смеха. На основании многочисленных исследований было доказано, что безудержный хохот в течение 5 минут не только снимает состояние депрессии, но и оказывает благотворное влияние на деятельность сердца и легких. Как удалось подсчитать швейцарским ученым, одна минута смеха равноценна сорокаминутной пробежке.
Естественно, что смех смеху рознь. Нет ничего хорошего в смехе превосходства или злорадства, когда смеются над тем, как человеку больно. Самый же прекрасный смех — это смех ребенка, ибо это смех самой жизни, он беспричинен, не обусловлен, искренен. Есть замечательная русская народная пословица: «Когда смеется ребенок, улыбается небо».
Не менее благотворно влияет на организм человека и улыбка. Широко улыбаясь, мы не только ощущаем прилив хорошего настроения, но и включаем в «рабочий режим» центры удовольствия своего мозга. Однако в данном случае речь идет не о дежурной, или, как еще говорят, «пластмассовой» улыбке. Чтобы нервные окончания мозга заработали, как в моменты истинного счастья, надо заставить работать мускулы, идущие от скул к губам, и мускулы вокруг глаз. Вежливая улыбка или ухмылка настроения не изменит.
И еще об одном интересном факте. Исследования ученых показали, что хорошее настроение защищает от простуды! Веселясь с друзьями или занимаясь любимым делом, вы гарантируете себе несокрушимость иммунной системы на два дня. А последствия плохого настроения — ослабление иммунитета на сутки. Исследования показали, что совершенно здоровые люди могут запросто простудиться, выходя на улицу в мрачном расположении духа.
Совершенствование и знания
Иногда под совершенствованием понимают накопление знаний. Это не так. Знания, конечно, нужны, но в той же степени (если не в большей) нужна и практика. Прекрасно по этому поводу сказал Вивекананда: «Если вы усвоили шесть идей и воплотили их в своей жизненной деятельности и своем характере, то у вас больше образованности, чем у человека, заучившего наизусть содержание целой библиотеки».
Необходимо понимать и то, что совершенствование себя — это путь к изменениям во всех областях вашей жизни: от профессиональной деятельности до личной жизни.
Многие люди считают, что чем больше человек знает, тем он умнее. Однако даже энциклопедические знания отнюдь не тождественны уму, а тем более мудрости. Одних лишь знаний недостаточно. Нужно что-то еще. Лев Николаевич Гумилев считает, что кроме знаний должно быть еще и умение.
«Обыватель… полагает, что основой знания является его личная память: чем больше он запомнил, тем он ученее. А так ли это? Никто не запомнит всего, что он в жизни видел. Это невозможно, не нужно и даже вредно, так как в поле зрения наблюдателя попадаются объекты важные и мелкие, приятные и досадные, воспринятые правильно или искаженно, сохранившиеся полно или отрывочно. Все это мешает неизбежно построить адекватную картину происходившего и оставляет после процесса воспоминания только впечатления, а отнюдь не знание.
Но это еще не самая большая беда. Наблюдатель всегда видит реальные вещи — феномены, но не соотношения между ними; он наблюдает элементы систем, а не системные связи, которые, как известно, составляют основу для любого феномена, особенно при быстром его изменении. Так, мы считаем горы вечными, потому что геологические процессы относительно человеческой жизни идут медленно, а жизнь насекомых — эфемерной, но в обоих случаях мы неправы. Любая системная целостность развивается во времени, и нет ничего неизменного, хотя личная память фиксирует только моменты, создавая аберрацию их стабильности. А это создает заведомую ошибку. Значит, только помнить мало. Надо думать!»
Однако, на мой взгляд, думающий человек еще не тождественен человеку мудрому. Для мудрости одного лишь думания мало. Необходимы еще и практика, то есть практическое применение полученных знаний, и личный опыт (в первую очередь, душевный и духовный). Так что можно перефразировать знаменитый афоризм Фрэнсиса Бэкона — сила не в знаниях, а в умении их использовать.
Старикам везде у нас почет
В те времена, когда наши предки бегали с каменными топорами за мамонтами, редко кому из людей удавалось дожить до старости из-за бесконечных войн, болезней да и встреч с теми же мамонтами. Естественно, что выживали в основном самые сильные и умные, за что они и пользовались почетом со стороны своих менее удачливых соплеменников. Прошли тысячелетия, многое изменилось, и, чтобы дожить до старости, уже не требуется ни особая сила, ни особая мудрость, но установка, требующая почитать старших, осталась. Получается, что почитать стариков необходимо не за какие-либо достижения, а за то, что они старики, что само по себе заслугой не является.
Бесспорно, стариков необходимо уважать, впрочем, как и детей, и молодежь, и всех, всех, всех, ибо в каждом есть частица божественного. А вот что касается почтения, то его, наверное, достойны Учителя, Мастера и все, кто делом своим это почтение заслужил, независимо от возраста.
Так ли уж хорошо быть мечтателем?
Ты сегодня не властен над завтрашним днем.
Твои замыслы завтра развеются сном!
Ты сегодня живи, если ты не безумен.
Ты — не вечен, как все в этом мире земном.
Омар Хайям
Если мы себе честно в этом признаемся, то окажется, что очень много времени у нас проходит в мыслях о будущем и в воспоминаниях. Есть множество людей, живущих одними воспоминаниями. Немало людей, живущих одними мечтами. И, что интересно, ни среди «мечтателей», ни среди «вспоминателей» счастливых людей не обнаружить. Счастливы лишь те, кто живет настоящим. Эрих Фромм, известный психоаналитик, один из основоположников гуманистической психотерапии, писал: «Бытие существует только здесь и сейчас… Переживание любви, радости, постижение истины происходит не во времени, а здесь и сейчас. Эти ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС СУТЬ ВЕЧНОСТЬ, или вневременность».
Прислушаемся еще к одному авторитетному мнению, на этот раз Артура Шопенгауэра:
«Люди, живущие стремлениями и надеждами, то есть будущим, смотрящие всегда вперед и с нетерпением спешащие всегда вперед, навстречу этим событиям, будто эти события принесут им истинное счастье, и пропускающие тем временем настоящее, не успев им насладиться, — эти люди, несмотря на написанную на их лицах серьезность, подобны тем ослам, которых в Италии заставляют идти быстрее, привешивая к концу палки, укрепленной на их голове, охапку сена, которую они видят близко перед собой и вот-вот надеются достать. Итак, вместо того, чтобы исключительно и постоянно заниматься планами на будущее или предаваться сожалениям о прошлом, мы должны помнить, что лишь настоящее реально, лишь оно одно достоверно. Мы пропускаем с кислым лицом тысячи часов, не наслаждаясь ими, чтобы потом с тщетной грустью вздыхать о них. Вместо этого следует по достоинству оценить сносное настоящее, хотя бы самое обыденное, которое обычно мы равнодушно пропускаем мимо себя».
Можно сказать, что «есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь».
Телевидение
Мы часто жалуемся, что по телевизору нечего смотреть, что фильмы, которые показывают, неинтересны, а передачи в большинстве своем либо скучны, либо глупы. Но так ли уж плохо, когда качество телевизионных программ нас не устраивает. Чем меньше мы смотрим телевизор, тем больше у нас времени почитать хорошую книгу, поговорить по душам с ребенком, пообщаться с женой (мужем), попеть песни, посмотреть на звезды, да и просто полежать отдохнуть. Представим себе на миг, что по телевизору все время показывают интереснейшие фильмы и программы, от которых не оторвешь глаз. Что произойдет? Ни на что другое тогда не будет времени, будет только желание смотреть телевизор. Конечно, я немного утрирую, но в целом вышесказанное только лишь подтверждает пословицу «Во всяком свинстве есть кусочек ветчины».
Холода
Когда-то Александр Сергеевич Пушкин написал: «Здоровью моему полезен русский холод». Ни в коем случае не ставя под сомнение это утверждение, добавим, что русский холод полезен не только для здоровья, но и для души.
С самого рождения мы находимся под постоянным воздействием так называемых физических факторов внешней среды — солнечной радиации, температуры, влажности, движения воздуха. Уже доказано, что подобное воздействие происходит не только на физическом уровне, но и на информационном. И чем более обогащена (об «обогащенной» внешней среде мы уже говорили выше, см. статью «Закаливание») внешняя среда, тем больше стимулов для физического, умственного и духовного развития человека.
А потому человек, проживающий в местности с переменчивым климатом, имеет гораздо больше стимулов к развитию, чем его собрат, живущий в стране, казалось бы, с прекрасным, теплым, но постоянным климатом.
Как можно по-настоящему оценить благо тепла, если не знаешь, что такое настоящий холод? Как можно радоваться зарождающейся весной жизни, если не знаешь осеннего и зимнего замирания Природы?
Наши морозы, стужа, метели, замерзшие реки и все прочие проявления зимы, почему-то считающиеся у нас, по меньшей мере, неприятными, на самом деле величайшее благо, дарованное нам нашей Природой. И никакие тропические острова, никакие теплые страны не могут дать столько энергии познания, как наши в меру суровые края.
Хорошо ли быть умным?
Есть прекрасное русское слово «ум». Есть не менее прекрасные русские слова «разум» и «мудрость». На мой взгляд, наполненность этих слов смыслом гораздо выше, чем у слова «интеллект» (во всяком случае, для тех, кто привык думать на русском языке).
А хорошо быть умным или плохо? Многим этот вопрос может показаться риторическим. «Конечно, хорошо», — без сомнения заявят они. Но почему тогда некоторые известные философы и эзотерики призывали к «отказу от ума». Вот что, к примеру, говорит Бхагаван Шри Раджниш: «Ум — это заключение, и это заключение продолжает искать свободу. Ум — тюрьма».
У Раджниша и других серьезных мыслителей ум определяется как препятствие, как тюрьма, как то, что не дает человеку ощутить Свободу и познать Истину. Действительно, можно подумать, что от ума только горе. Но так ли это? Попробуем все-таки разобраться.
На мой взгляд, прежде чем от чего-то отказываться, нужно это иметь. Прежде чем отказываться от богатства, наверное, все-таки нужно его иметь. Легко, не имея ни гроша за душой, говорить: «Богатство — это зло». Чаще всего так считают те, кто не умеет обеспечить себя и своих ближних. Гораздо сложнее, став богатым, от богатства отказаться (это вовсе не означает раздачу денег бедным), и то, что это удается немногим, показывает, что этому шагу должна предшествовать довольно серьезная работа души.
Так и с умом. Отказаться от ума легко тем, кто и так им особенно не отягощен. Опять же для этого никакой работы над собой не надо. А вот стать вначале умным, а потом уже от ума отказаться, вот для этого и надо с собой хорошо поработать. Надо заметить, что все, призывающие к отказу от ума (тот же Раджниш, к примеру), были людьми чрезвычайно умными и образованными, и только благодаря своему уму, соединенному с интуитивными озарениями, они и пришли к выводу, что для следующей ступени духовной эволюции человека характерен «отказ от ума».
Как отказ от богатства не означает раздачу денег бедным, так и отказ от ума не означает, что нужно быть глупым и примитивным. Ведь людей психически недоразвитых тоже можно считать не имеющими ума, так же, как и животных, и это вроде бы говорит об их природности, но много ли среди нас найдется желающих вернуться к такой природности? Это уже будет нисхождение по эволюционной лестнице. А восхождение будет тогда, когда, становясь УМНЫМ, человек приходит к пониманию необходимости «отказа от Ума», что означает гармонию ума и сердца и называется МУДРОСТЬЮ.
Так все-таки горе ли от ума? Да, но только в тех случаях, когда ум не ведет к Мудрости, и именно о таком состоянии и говорил Экклезиаст: «Во многом знании много печали».
«Я бы занялся собой, но для этого у меня нет условий»
Следует отметить, что для того, чтобы заниматься духовным развитием, совсем не обязательно иметь какие-то особые условия. В этой связи мне очень понравилось одно высказывание знаменитого американского актера Ричарда Гира. На вопрос о том, как он делит себя между Голливудом и религией, материальным и духовным, он ответил: «Если бы эти вещи можно было разделить, я бы стал шизофреником, раздвоился, растроился. Это неправильный подход к духовности. Духовная жизнь существует не только в пещерах и монастырях. Духовность — в любом твоем действии».